Смерть планеты - Страница 92

– Братья и сестры! – сказал он. – Чтобы избавить вас от мучительной смерти в огне, наставники шлют вам напиток, который лишит вас жизни. – Он подошел к Исхэт и протянул ей

чашу, которую та, не колеблясь, хотела взять. – Выпей глоток, – сказал Нивара, – я поддержу чашу.

– Сейчас, брат мой. Но так как я здесь – самая преступная, то прошу тебя дать мне братский поцелуй в доказательство, что ты не презираешь меня. Скажи учителю, что я благодарю его и благословляю за спасение моей души и умоляю не покидать меня в пространстве.

– Именем его обещаю тебе это, – ответил Нивара, целуя молодую женщину, которая отпила из чаши и минуту спустя опустилась как подкошенная.

Быстро обходил Нивара всех осужденных, и те с жадностью пили и падали мертвыми, как Исхэт. Как часто случалось при массовых казнях, в это время началась гроза, глухо гудел гром, но молнии не было, и лишь промежутками налетали порывы ветра. Дым поднимался до того густой, что, казалось, тушил огонь, и за этой как бы пеленой спустился над местом казни воздушный корабль; в мгновение ока тела осужденных были погружены, а затем судно взлетело в воздух, как птица, и исчезло во мраке.

В главном капище Люцифера, у подножия гигантской статуи царя ада стоял Шелом Иезодот, окруженный сатанинскими жрецами и испуганной толпой, искавшей помощи и спасения у страшного чародея. Шелом готовился к великому жертвоприношению, и все кругом было наполнено неприятным, удушливым запахом от горевших на треножниках смолистых трав. Волосы Шелома были повязаны красной лентой с каббалистическими знаками; в одной руке он держал сатанинские вилы, а в другой кинжал с длинным и тонким лезвием; наблюдая за приготовлениями, он жадно вглядывался в то же время на дверь, через которую должны были ввести Таису. Даже смертельная, грозившая Земле опасность не могла заглушить возбужденную в нем животную страсть к молодой девушке, и воспоминание о его тщетных попытках овладеть ею кидало его в дрожь. В неистовстве своем обдумывал он, какую бы изобрести пытку, чтобы заставить негодную побольше страдать, прежде чем она будет принесена в жертву сатане и кровью своей оросит ступени жертвенника. Все присутствовавшие зажгли розданные им черные восковые свечи, и дикое нескладное пение раздалось под сводами в ту минуту, когда появился Мадим, таща за собой связанную, обнаженную и без креста на груди Таису. Но распущенные длинные волосы окутывали ее словно мантией и прикрывали ее наготу, а голову окружал широкий светлый ореол. Девушка была, спокойна; бесстрашный взор ее равнодушно и презрительно скользнул по лицу служителя зла, пожиравшего ее горевшими страстью глазами.

– В последний раз спрашиваю тебя, упрямая тварь, хочешь ли ты добровольно поклониться Люциферу и принести в жертву ему свою невинность! – хриплым голосом выкрикнул Шелом.

– Нет. Душа моя принадлежит Богу, а с телом да будет то, что угодно Его Святой воле. Убивай меня скорее, антихрист, чтобы я не видела более окружающих тебя людишек, и кровь моя да очистит это проклятое место, – мужественно ответила Таиса.

– Прежде ты будешь принадлежать мне! – со зловещим хохотом ответил Шелом и, кинувшись на нее, повалил на землю, а затем схватил за волосы и потащил к статуе.

– Господи Иисусе, спаси меня! – вырвалось у Таисы. И в то же мгновенье Шелом, словно под ударом хлыста, отскочил и выпустил свою жертву. Бешеная ярость овладела им. С искаженным судорогой лицом, с налитыми кровью глазами и с пеною у рта бросился он снова на Таису.

– Издыхай и молчи, ублюдок Неба! – закричал он, вонзая свой нож по рукоятку в грудь молодой девушки, упавшей, не испустив ни звука.

Из раны, откуда Шелом вырвал оружие, фонтаном брызнула алая кровь, и опешившие от изумления присутствующие увидали, что кровь эта фейерверком вспыхнула в воздухе и потом огненной пеленой спустилась на труп. В то же время под сводами развернулось удивительное зрелище. Вверху парила Таиса, окруженная прозрачными существами, которые огненными струями отсекали последние связывавшие ее с материей нити. Затем духи стихий приподняли девушку, словно легкое гонимое ветром облачко, и лучезарное видение унеслось, как метеор, а храм в это время наполнили гармоничные звуки пения сфер, от которого присутствовавшие сатанисты пошатнулись и завыли от боли, а поверженный на колени Шелом, казалось, задыхался. Когда стихла паника, стало видно, что от тела Таисы осталось лишь немного пепла, который невидимой пылью рассеялся затем в воздухе; базальтовая же статуя Люцифера треснула по всей высоте.

Глава двадцатая

В горах Гималаев, во дворце Супрамати шла лихорадочная деятельность: там готовились к последней общей братской трапезе на осужденной Земле.

Из всех святилищ мира, пещер Св. Грааля, из таинственных склепов пирамиды собрались дети света, чтобы сесть на воздушные суда, которые должны были перенести их на поле будущей деятельности. В воздухе колыхались уже воздушные гиганты таинственной флотилии. Молодые адепты в белом одеянии нарвали охапки цветов в своих роскошных садах на украшение дверей и столов, приготовленных в обширных залах и уставленных предметами неведомого стиля, архаическими памятниками тоже угасшего мира, прибывшими с первыми законодателями на эту теперь умиравшую Землю. Особенно замечателен был стол для высших магов; на скатерти, затканной серебряными нитями, была широкая кайма, унизанная драгоценными камнями, изображавшими невиданные на земле цветы, плоды, птиц и насекомых. Работа была искусная и несравненная; это чудесное произведение могли создать лишь руки бессмертных, живших вне времен. В этом избранном приюте науки те фиолетовые сумерки, которые покрывали теперь повсюду землю, здесь сменились бледным полусветом, напоминавшим лунный и окутывавшим покровом таинственности волшебный пейзаж с его роскошной растительностью и бившими фонтанами.